18 век

1734 год . Запорожские казаки с кошевым атаманом Иваном Малашевичем переселились из Крыма в Россию и основали кош (то есть, поселение) на реке Подпольной в 8 верстах от Старой Сечи на реке Черномылке 1778 год. Александр Васильевич Суворов вступил в командование Кубанским корпусом и в вскоре – в феврале – наметил места для постройки крепостей и редутов вдоль реки Кубани… Сформировав две так называемые «работные армии» в 700 человек, Суворов приступил к строительству Кубанской кордонной линии в 540 верст от Черного моря до Ставрополя. 9 крепостей и 20 фельдшанцев «набросили узду на закубанских черкесов», доложил он своему начальству. Позже добавил, что «заречные жители живут спокойно, и дальних предприимчивостей (то есть, набегов) от них не предусматривается. Но изредка от некоторых бродяг на наши разъезды бывали перестрелы, только без всякого урона. Впрочем, у нас тихо и все благополучно». 1783 год . Императрицей Екатериной II провозглашен Манифест о присоединении Крыма, правобережной Кубани и Тамани к России, - записано в полном собрании законов Российской империи, изданном в Санкт-Петербурге в 1830 году.
1786 год . Хопёрский полк был включен в число казачьих полков Кавказской линии 1788 год. Императрица Екатерина II пожаловала «войску верных казаков» земли для поселения в Керченском куте или на Тамане, предоставив выбор места князю Григорию Александровичу Потемкину, который уведомил об этом кошевого атамана Сидора Белого. Екатерина II пожаловала «войску верных казаков» большое белое знамя с черным орлом и надписью «За веру и верность», малые знамена для куреней, атаманскую булаву, малые куренные печати и печать с надписью «Печать коша верных казаков». 1792 год. Главнокомандующий войсками на Кавказе и по Кубани генерал-аншеф Иван Васильевич Гудович представил императрице Екатерине II проект устройства Кавказской линии, предусматривающий строительство новых крепостей и поселение по границе, от Екатериноградской станицы на реке Малке до реки Кубани и по Кубани до устья Лабы, казачьих станиц. И частично это было осуществлено спустя два года – в 1794-ом – за счет переселения на Кубань донских казаков, основавших шесть станиц – Усть-Лабинскую, Кавказскую, Григориполисскую, Прочноокопскую, Темнолесскую и Воровсколесскую. «Спокойнее был бы сей край, - писал в 1792 году Иван Гудович, - ежели бы вся граница по Кубани была бы занята такими же казачьими войсками, как и по Тереку. Там, от самого Григориополиса вплоть до устьев Кубани, на протяжении более трехсот верст нет никакого жилья, а потому редуты занимались только летом, зимою же содержать здесь посты было невозможно…» Государственные интересы совпали с чаяниями Черноморских казаков: в случае реализации плана Главнокомандующего войсками на Кавказе и по Кубани генерала-аншефа Ивана Гудовича пространство от устья Лабы по низовьям реки Кубани до берегов Черного и Азовского морей, по-прежнему остававшееся не защищенным, требовало аналогичных мер. Что и было предпринято. 1793 год . Александр Васильевич Суворов посетил Тамань и осмотрел флотилию Черноморского казачьего войска. Это был предпоследний – четвертый – приезд русского полководца на Кубань. В это время под руководством Суворова на Тамани строилась Фанагорийская крепость с целью прикрытия со стороны турецкой Анапы переселившегося на Кубань Черноморского казачьего войска.
1794 год. Рассматривался вопрос о строительстве Екатеринодара. В этот день был получен ответ вице-губернатора К.Габлица относительно просьбы правительства Черноморского казачьего войска о присылке «межевщика». Вице-губернатор сообщал, что о том, останется ли город Екатеринодар на избранном казаками месте, и «о других тут нужных строениях не имеет он от вышнего начальства апробации», и просил кошевого атамана Захария Чепигу, если у него таковое повеление имеется, списать с него копию и доставить немедленно. «Просимый же землемер, - говорилось в письме, - вскорости откомандирован будет». По наведенным в канцелярии войскового правительства справкам, К.Габлицу ответили, что о городе Екатеринодаре «никакого повеления от вышнего начальства в получении не было». 1794 год. Получили места под поселение, а в начале мая начали селиться на отведенных местах исторические курени бывшего Запорожского казачьего войска. Ныне это станицы и города: Батуринская, Брюховецкая, Ирклиевская, Динская, Пластуновская, Васюринская, Старовеличковская, Каневская, Платнировская, Прочноокопская, Тимашевская (ныне город Тимашевск), Усть-Лабинская (ныне город Усть-Лабинск) и некоторые другие. 1794 год. Вновь образованный в Черноморском казачьем войске курень получил наименование «Березанский». Заселение нового куреня проводилось в начале мая. Первым атаманом был хорунжий Василий Гордеенко. 1794 год . Было утверждено наименование вновь устраиваемого в Черноморском казачьем войске куренного селения «Екатеринов». Первым куренным атаманом был избран хорунжий Назар Резвый. Водворение казаков началось в мае того же года. Ныне это станица Крыловская одноименного района. 1794 год. При приграничной крепости Кавказской на реке Кубани донскими казаками (435 душ мужского пола) была поселена станица Кавказская. 1794 год. Был принят «Порядок общей пользы» – документ, регламентирующий управление, расселение и землепользование в Черноморском казачьем войске. В этом акте официально закреплялись название и статус города Екатеринодара. Печать Черноморского казачьего войска Записано, в частности, было, что войсковую резиденцию решено устроить в Карасунском куте на Кубани и именовать ее «градом Екатеринодаром». Кроме того, вся территория Черномории разделялась на пять округ, в том числе Екатеринодарскую. Екатеринодарскому окружному правлению присваивалась печать (с изображением казака, водрузившего ратище (то есть, пику) в землю), которую, очевидно, можно считать первой печатью, связанной с именем города. Вскоре было подготовлено «Наставление из войскового Черноморского правительства Екатеринодарскому окружному правлению» – своего рода инструкция по управлению округой, содержащая указания «О должностях», извлечения из «Порядка общей пользы», а также из общероссийских законоположений (в частности, из «Устава благочиния»), немного подправленные на местный лад. В последних, в частности, говорилось: «Буде кто определенной должности учнет ради дел требовать, или брать, или возьмет с кого плату, или подарок, или посул, или иной подкуп или взяток, доставлять яко лихоимца в правительство... Буде кто злообычен в пьянстве, беспрерывно пьян или более времени в году пьян, нежели трезв, такого присылать в правительство для определения на воздержание… Буде кто учнет чинить колдовство, или чародейство, или иной подобный обман, происходящий от суеверия, или невежества, или мошенничества… или пугание чудовищем, или толкование снов, или искание клада, или имение видений, или нашептывание на бумагу, или траву, или питии, того отослать в правительство». «Наставление…» выполнялось: до наших дней с той поры дошли рапорты екатеринодарского городничего об аресте провинившихся за сквернословие и «обитание в пьяном виде». Правда, таких случаев было мало… 1794 год. Для заготовки леса к постройке жилого дома судье Черноморского казачьего войска Антону Головатому был отведён большой кут возле Берестового острова, по реке Кубани ниже Константиновского кордона, "с тем, чтобы более его, Головатого, в оном лес никто не рубил".
Отведенный войсковому судье участок земли позже стал именоваться кут Головатого, (ныне Красный, в районе Старой Кубани). Сохранилась и часть Константиновского кордона - некоторые из оборонительных укреплений юго-западнее станицы Старокорсунской. 1794 год. Правительство Черноморского казачьего войска рассматривало вопрос о строительстве Екатеринодара. В Государственном архиве Краснодарского края хранится документ, в котором сказано: «… Как ныне весеннее и к домостроительству способное время открывается и уже необходимость требует к построению в городе Екатеринодаре замка (имеется ввиду войсковая крепость) подобающим порядком и в нем куреней сорок; для войскового правительства покой; соборную войсковую церковь; а также и около оного форштат с лавками. Таврическому губернатору представить рапорт и просить для разбивки к порядочному заселению города Екатеринодара присылки в скором времени межевщика». 1794 год . Для заготовки леса к постройке жилого дома кошевому атаману Черноморского казачьего войска Захарию Чепиге были отведены леса в Черкесском куте «к полю по заломы, а вниз по первую старую крепость» в вечное и потомственное владение.
Кстати сказать, позже Черкесский кут именовали Тимашевским по одноимённому куренному селению, находившемуся до 1807 года на территории нынешней станицы Елизаветинской. 1794 год . В Екатеринодаре учреждены четыре ежегодные ярмарки: 25 марта (на Благовещение), в июне (на Троицу), 6 августа (на Преображение), 1 октября (на Покров Пресвятой Богородицы).
1794 год . Издан указ правительства Черноморского казачьего войска о запрещении рубки леса, «кроме самонужнейших хозяйственных необходимостей».
В указе отмечалось, что многие леса по-над Кубанью уже «с пня вырублены и опустошены» и без принятия охранных мер их «на будущее время вовсе не останется».

1794 год. Рассматривался вопрос о строительстве Екатеринодара. В этот день был получен ответ вице-губернатора К.Габлица относительно просьбы правительства Черноморского казачьего войска о присылке «межевщика».

Вице-губернатор сообщал, что о том, останется ли город Екатеринодар на избранном казаками месте, и «о других тут нужных строениях не имеет он от вышнего начальства апробации», и просил кошевого атамана Захария Чепигу, если у него таковое повеление имеется, списать с него копию и доставить немедленно. «Просимый же землемер, - говорилось в письме, - вскорости откомандирован будет». По наведенным в канцелярии войскового правительства справкам, К.Габлицу ответили, что о городе Екатеринодаре «никакого повеления от вышнего начальства в получении не было». 1794 год . В Екатеринодар прибыл землемер Самбулов, который, не проводя размежевания, «снял местоположение города на карту», для согласования его с Таврическим губернатором.
1795 год . 20, а затем и 22 марта – на вербной неделе – на Кубани были произведены первые посевы пшеницы.
Два мешочка египетской пшеницы прислал судье Черноморского казачьего войска Антону Головатому граф Зубов для пробного посева.
Пшеница была посеяна в черте Екатеринодара на участке у Карасуна, отведенном Головатому под сад, с «молебствием в надежде на получение хорошего зерна и обилие урожая в будущем». Урожай, как свидетельствуют архивные документы, получен «в зерне длиннейшего роду с трех – один фунт, круглого рода с семи – шестнадцать фунтов».

1795 год. В архивном документе от 30 января сообщается, что «уже город Екатеринодар разбит по плану и весной сего года начнутся войсковых церквей, правительства, сорока куреней и прочего, равно старшинских и казачьих домов, строения, для чего надобен лес». Поэтому была учреждена должность лесмейстера (им назначен капитан Павел Гельдиш), которому выделили трех помощников и было им дано наставление, чтобы без разрешения войскового леса никому рубить не позволяли.

1795 год. Проживающий в столице Кубани казак Павел Лебедь с девятнадцатью своими товарищами, «знающий сапожное ремесло», обратился в правительство Черноморского казачьего войска с просьбой «учредить в городе Екатеринодаре по их ремеслу цех». Занимаясь ремеслом, казаки продолжали нести военную службу. На этом условии «просителям сапожникам» и было разрешено учредить цех, но избрать не атамана, а цехмейстера. 1795 год. В кубанской столице - городе Екатеринодаре был объявлен вызов желающих произвести доставку камня из старинной темрюкской крепости в город для строительства церкви, войскового правительства и других зданий. И весной того же года строительные работы в Екатеринодаре закипели… 1795 год. Подал в отставку первый екатеринодарский городничий Данила Волкорез. В прошении он указывал, что, исполняя должность городничего «на всем своем содержании», дошел вследствие безотлучной службы до того, что «почти далее дневного пропитания у себя не имеет» и просил уволить его от должности «для сыскания себе пропитания», - говорится в архивных документах. Действительно, первоначально должность городничего не оплачивалась. А времени для исполнения «надлежащих обязанностей» уходило много. Городничий должен был контролировать все строительство в городе, всю промышленность и торговлю. Кроме того, должен был совершать ночные обходы по городу, следить за воинской дисциплиной и боеготовностью, а также «приводить жителей ленивых к трудолюбию, шалунов к благонравию, непокоряющихся к должному повиновению». Впоследствии Данила Савинович Волкорез – первый городничий Екатеринодара – служил казначеем Черноморского казачьего войска, был членом войсковой канцелярии, попечителем соборной церкви. После него должность городничего занимали поручики Майборода, Белый, капитан Танский и другие. 1795 год . Впервые в архивных документах упоминается Лагерная слобода – поселение под Екатеринодаром, где обосновались в основном бедные казаки.
Так, казак Васюринского куреня Федор Калюжный получил разрешение поселиться «для всегдашнего жительства во вновь размежеванной подгородней слободе», поскольку он не имел волов, ни лошадей и не мог переселиться в куренное селение. Вскоре подал прошение о желании «жительство иметь в слободе Лагерной» и казак Тимашевского куреня Иван Вертай. Казак Ивановского куреня Алексей Девятка и Ирклиевского Онисим Белый также заявили о своем намерении «поселиться в слободе подгородней». 1795 год . В Екатеринодаре учреждена пожарная команда. Несколькими днями ранее сильный пожар случился в молодой столице Кубани - полностью выгорела землянка…В тот день и выяснилось, что для тушения пожаров «не имеется никаких способов, яко то водовозных бочек, кручья и протчего к ому нужного».
Поэтому правительство Черноморского казачьего войска распорядилось в каждом курене завести по одной бочке с водой на телегах, «ко утушению пожара всегда готовых», а для изготовления пожарных инструментов собрать со всех городских жителей с «имущественных» по двадцати, а с «неимущественных» по десяти копеек денег.
Кстати сказать, первая пожарная каланча в Екатеринодаре была построена лишь в 1843 году. Она была деревянной и располагалась на улице Красной.
А 1895 год ознаменовался постройкой кирпичной каланчи на Екатерининской улице, высотой 23 с половиной метра и имевшей форму восьмигранника – в то время самое высокое здание в городе. Одновременно каланча была водонапорной башней, вместимостью 8 тысяч ведер и смотровой площадкой для экскурсантов 1795 год . Штаб-лекарь Иван Бравинский обратился в войсковое правительство с просьбой о прибавке жалованья в год 300 рублей, ссылаясь на то, что почти все переселяющиеся в город Екатеринодар казаки (а в то время город только становился таковым и приток новых переселенцев был большой) болели жестокой лихорадкой и для лечения их он «великие труды претерпевал, так что сам от того и нездорового воздуха едва не лишился жизни, и таковых случаев в здешнем климате и наперёд ожидать можно», - писал штаб-лекарь.
Решено было просьбу Ивана Бравинского представить на рассмотрение Таврическому губернатору. Просьбу губернатор удовлетворил. Положительно решил он и прошение Бравинского об отводе ему места под строительство жилого дома и лавок «поблизости командирских дворов». Кроме того, первому екатеринодарскому медику разрешено было завести хутор на городской земле для хлебопашества и выделены двое казаков для прислуги.

1795 год . В этот день вышло распоряжение о присылке к 10 мая в Екатеринодар с каждого куреня по пяти воловых подвод с погонщиками для устройства кирпичных заводов и другой работы по строительству города. «Для строения в городе, - говорилось в сообщении судьи Черноморского казачьего войска Антона Головатого, - совершенно пришло время, чего необходимо войсковая польза, честь и слава требуют, а потому пред летом завесть в войске кирпичные заводы…»

И действительно, летом 1795 года в Екатеринодаре, за Карасуном, было построено одно из первых промышленных заведений – войсковой кирпичный завод. Он располагался напротив двора войскового полковника Кузьмы Белого и представлял собой «трёхсотсаженный сарай».
1796 год . Начало так называемого Персидского похода. Для пеших пятисотенных полка, составленные из «отборных молодцов», во главе с судьей Черноморского казачьего войска Антоном Головатым по распоряжению правительства выступили из Екатеринодара к Каспийскому морю для сражений с персидскими войсками и 13 июля прибыли в Баку.
Поход оказался для Черноморцев неудачным. Выиграв несколько мелких стычек, казаки, как отмечал историк Федор Щербина, «точно попали в заколдованное место: военных действий не было, силы тратились напрасно на ненужные передвижения и непосильные работы».
Начались болезни, из тысячи человек уцелела половина. В июле 1797 года испытавшие лишения казаки вернулись в Екатеринодар.

1796 год. К Богоявленской пристани близ Екатеринодара (ныне это территория краснодарского речного вокзала) прибыли черкесские князья, мурзы, дворяне и, как сообщается в архивном документе, «множество бжедугских и хатукайских народов».

Антон Андреевич Головатый - войсковой судья Черноморского казачьего войска По их просьбе судья Черноморского казачьего войска Антон Головатый переправился на левый берег Кубани, где был торжественно встречен князьями и узденями. После объявления решения Екатерины Второй о принятии черкесов по их просьбе в число подданных России, «некоторые с князей и народов, посидав на лошадей, сколько можно шибче на оных по берегу Кубани скакали, показывая собою на лошадях свойственные их храбрости приметы…» Далее, писал в рапорте Антон Головатый, «записали могорыч; все князья, мурзы, дворяне и народ, распрощаясь со мною, проводили с пристани с музыкою, где я, сев на лодку, поехал в свою сторону, а они, увидев меня, благополучно переправившегося, седши на свои лошади, удалились в свои пределы». Торжество это явилось первым (из дошедших до нас свидетельств) совместным праздником двух народов, ставших по воле истории близкими соседями. 1797 год. Умер кошевой атаман Черноморского казачьего войска Захарий Чепига, заболевший неделей ранее «колотьём легкого». 16 января он погребен в крепости «посреди назначенного для соборной войсковой церкви места». Ко времени ликвидации Запорожской Сечи Захарий Чепига был полковником Протовчанской паланки. Грамоты не знал, бумаги за него подписывали другие. В русско-турецких войнах конца XVIII века командовал конницей, имел репутацию опытного и храброго воина, был ранен. Награжден чином бригадира армии, орденами Святого Георгия и Святого Владимира, золотым Измаильским крестом и саблей, украшенной алмазами. В 1793 году Захарий Чепига возглавил переселение казаков на Кубань и определил место для закладки Екатеринодара. В Государственном архиве Краснодарского края хранится описание церемонии похорон кошевого атамана, составленное войсковым писарем Тимофеем Котляревским. Гроб атамана везли на колеснице, запряженной шестью вороными лошадьми, по обеим сторонам его шли по шестеро старшин с зажженными свечами, впереди несли крышку, с крестообразно положенными на ней двумя саблями – царской и гетманской (то есть, саблями, подаренными царицей Екатериной II и князем Потемкиным). Рядом вели двух любимых верховых лошадей Чепиги и на подушечках из тонкого зеленого сукна несли его награды. Все войсковые регалии сопровождали кошевого в последний путь… Двенадцать раз процессия останавливалась, и двенадцать раз войсковой священник читал Евангелие, после чего пешие и конные казаки палили из своих ружей, а пушкарь стрелял из трехфунтовой войсковой пушки. Под пушечный салют гроб был опущен в могилу. 1797 год . Кошевым атаманом Черноморского казачьего войска был утвержден Антон Головатый, умерший до получения этого известия.
Антон Головатый находился в Персии, командовал двумя пешими казачьими полками, затем – флотилией и десантными войсками. В январе 1797 года он умер на полуострове Камышеване. В тоже время в Екатеринодаре не стало кошевого атамана Захария Чепиги (он умер от воспаления легких), и черноморцы избрали Антона Головатого своим атаманом.
При существовавших тогда средствах связи Антон Головатый так и не узнал о новом почетном избрании, утвержденном 21 марта рескриптом императора Павла I . Антон Головатый был последний выборный атаман на Кубани. Все последующие атаманы были «наказные», то есть, назначенными на эту должность по царскому указу, а не по выбору казачьего общества.
1797 год . В этот день - 10 февраля - не стало Антона Андреевича Головатого - одного из организаторов переселения черноморцев на Кубань и устройства нового края. Это он, Антон Головатый, выхлопотал и доставил в войска жалованную грамоту императрицы Екатерины II .
Антон Головатый родился в Полтавской губернии в 1732 году, в семье казачьего старшины. Учился в Киевской бурсе, но бежал в Запорожскую Сечь, где был зачислен в казаки Кущевского куреня и вскоре благодаря образованию, уму, незаурядным способностям и личной храбрости занял видное положение, будучи в 1762 году (в тридцатилетнем возрасте!) избран куренным атаманом. А спустя два года стал полковым старшиной.
Антон Головатый - участник двух русско-турецких войн, командовал казачьей гребной флотилией. Человек одаренный, преуспел не только в военных и хозяйственных делах, но и прекрасно играл на бандуре и пел, несколько сочиненных им песен впоследствии стали народными. Построил в Тамани церковь Покрова Пресвятой Богородицы.
Имел шесть сыновей и дочь. В феврале 1796-го во главе отряда казаков отбыл из Екатеринодара в Персидский поход, где 28 января (или 10 февраля по новому стилю) следующего, 1797 года умер от лихорадки. Антон Андреевич Головатый похоронен на полуострове Камышеван. Он так и не узнал о состоявшемся назначении его кошевым атаманом.
1797 год . Родился барон, генерал-лейтенант от кавалерии, известный военный деятель, с 1834 года командующий Кубанской линией, а с 1840-го – начальник правого фланга Кавказской линии и основатель устройства Лабинской линии укреплений Григорий Христофорович Засс. Его именем на Кубани названа станица Зассовская 1799 год. В архивных документах, восходящих к молодому городу Екатеринодару, впервые упоминается промышленное заведение – пивоваренный завод. Городничий Радич подал рапорт в правительство Черноморского казачьего войска о том, что есаул Чижевский выстроил в Екатеринодаре «близ войскового порохового погреба пивоваренный завод, отчего, Боже сохрани, не впоследствовало б через такое близкое расстояние несчастного случая…». При разбирательстве оказалось, что место под пивоваренный завод было отведено Чижевскому в октябре 1798 года ниже двора покойного кошевого атамана Захария Чепиги с условием, что дрова для завода будут доставляться с закубанской стороны, но он построил завод не в том месте, а в 34,5 сажени от порохового погреба, где и «начал производить варение пива»… 1799 год. Городничий Екатеринодара Радич обратился в войсковое правительство с просьбой о прибавке жалованья ему, его помощнику и писарю, так как «о нынешней во всем дороговизне к содержанию себя нет возможности». Оклад городничего составлял в то время 50 рублей в год, помощник его получал 30, а писарь – 20 рублей. Войсковое правительство распорядилось «городничему поручику Радичу объявить, чтоб он впредь до рассмотрения в просимом взял терпение». В архивных документах зафиксировано, что в этот же день 1799 года войсковое правительство вторично распорядилось дров с войскового леса для винокурения не давать и «под лесами винокурение строить запретить», а уже выстроенные в городе винокурни снести и заводить таковые «в отдаленные местах, не ближе 50 верст от леса», и использовать для них тростник или камыши. 1799 год . К 19 февраля восходит первое упоминание в документах об архиве Черноморского казачьего войска в Екатеринодаре. Имеется ввиду здание архива.
А вообще впервые упоминание о войсковом архиве встречаем в рапорте Антона Головатого от 13 января 1792 года . Атаман писал о «доставлении войскового имущества и архивных дел из разных мест в Слободзею, откуда войсковой архив был перевезен на Кубань.
Архив размещался в доме, отведенном под казначейство, и занимал маленькую комнату, перегороженную досками. Здание охранялось караулом. Архивариусом служил полковой старшина Бончевский, который должен был при выходе из архива запирать двери замком или «печатью припечатывать». Но Бончевский часто этим пренебрегал, в результате через расщелины в архивной стене были разорваны хранящиеся в казначействе узлы с медными деньгами и похищено 18 рублей 96 копеек.

1799 год . Правительство Черноморского казачьего войска рассмотрело прошение каменных дел мастера кадета Филиппа Макдича, с которым тремя годами ранее был заключен контракт «с тем, чтобы ему собственными своими рабочими людьми в состоящем при Екатеринодаре войсковом кирпичном заводе сделать жженого кирпича и с оного состроить по плану в крепости Святотроицкую церковь, арсенал, войсковые и 40 куренных домов, с условием, что за изготовление и укладку каждой тысячи кирпича ему будет заплачено по 20 рублей, а отпуск кирпича на сторону будет проводиться по 10 рублей за тысячу».

Однако вскоре Филипп Макдич потратил не только войсковые, но и свои деньги, поскольку за неимением мастеров «таковых отыскал в других российских местах, но из-за здешнего тяжкого воздуха, побыв они в работе малое время, похворяясь, вымирали», и в марте 1798 года ему было отказано в подряде. За это время при заводе были выстроены сараи, мельница, рубленая баня с дощатым потолком, пивоварня и солодовня, которые проситель считал своим собственным строением, а после смерти соглашался отдать в войсковую казну в счет погашения неустойки.
Войсковое правительство подтвердило, что по неимению в крае мастеровых людей Филипп Макдич «зазывал с внутри России таковых, которые по новости своей здесь не могли перенести тяжесть здешнего климата, почти все вымерли, через что он, Макдич, точно до крайности разорился». Поэтому прошение его решили удовлетворить 1799 год. Правительство Черноморского казачьего войска объявило очередной запрет на рубку дуба в войсковых лесах, «поелику дубовое дерево… на всякие необходимые по войску строения, как и на сооружение Божьих храмов, есть необходимо…». Однако оказалось, что леса, годного на строительство храма в Екатеринодаре, в пределах войска «вовсе не имеется». Тогда из войсковой казны было выделено 6 тысяч рублей, и с этой суммой подпоручик Семен Визирь, «хорошего поведения и испытанный», отправился в состоящее при Волге местечко Качалин для покупки трех тысяч колод на строительство войсковой церкви, которые на подводах следовало доставить к Дону и по реке сплавить к Черкасску.

С присоединением Крыма и правобережной Кубани к России в 1873г. встал вопрос об их административном устройстве. Первое время Крым и Таманский полуостров вошли в состав Таврической области, созданной в феврале 1784г. Остальная же часть Прикубанья от Темрюка до Усть-Лабинской крепости с 1785г. вошла в состав Кавказской области.
С переселением на Кубань Черноморского казачьего войска, заселенные им земли составили особую административно территориальную единицу - Земли Черноморского войска или Черноморию с центром в Екатеринодаре. Созданное 1787г. из части запорожских казаков Черноморское войско было поселено между Бугом и Днестром с подчинением Таврическому губернатору. Это подчинение сохранялось и после переселения Черноморского войска на Кубань.
С начала заселения Черномории ее администрация была поставлена под контроль военных и гражданских властей. С 1792 по 1796гг. Войсковой Правительство подчинялось Таврическому губернатору. В декабре 1796г. в связи с административными преобразованиями Павла? Таврическая губерния была реорганизована, и Черномория вошла в состав Ростовского уезда Новороссийской губернии, а войсковая администрация подчинялась Новороссийскому губернатору. Эти преобразования нарушили и даже усложнили сложившуюся систему подчиненности Черноморского войска.
Высшая власть в Черномории сосредотачивалась в руках Войскового Правительства, во главе которого стояли: атаман, судья, писарь. Административное управление и территориальное деление Черномории определялось в соответствии с «Учреждением об управлении губернией» и грамотой Екатерины?? от 30 июня 1792г. Эти два документа послужили основой при составлении войсковой администрацией в лице атамана З.Чепеги, писаря Т.Котляревского, судьи А.Головатого. «Порядка общей пользы» (1794).
В сентябре 1794г. Черномория была разделена на пять округов: Екатеринодарский, Фанагорийский, Бейсугский, Ейский, Григорьевский. Основными типами поселений были традиционные для запорожских казаков - курени (куренные селения) хутора. Границы округов «Порядок общей пользы» определяет условно, а они принадлежность куренных селений к тому или иному округу. Екатеринодарский округ включал в себя земли, прилегавшие к Кубани от Казачьего Ерека до Усть-Лабинской крепости. Это был самый большой округ. Из 40 куренных селений Черномории на его территории размещалось 18.
В октябре 1794г. осуществлено размежевание земли Черноморского войска с Кавказской губернией и Донским казачьим войском. Общая территория, заселенная черноморцами на Кубани составила 2,842,516 десятин
Внутри войсковое деление и управление отвечало интересам государства и местной администрации и по своему существу и целям приближалось к общероссийским. Окружные правления размещались в куренных селениях: Фанагорийское в Тамани, Ейское - в Щербиновском, Григорьевское - в Калниболотском, Бейсугское - в Батуринском, Екатеринодарское - в Васюренском.
В обязанности окружных правлений, а они выполняли роль сыскных начальств входили полицейские функции, охрана установленного в войске порядка, контроль за размещением переселенцев, соблюдения законности, сбор и учет населения, а так же пресечение приема беглых крестьян на войсковой территории. На основании рапортов окружных правлений о численности и движение населения составлялись демографические разделы Статистических обозрений и годовые отчеты атаманов Черноморского казачьего войска.
Изменилась и структура управления Черноморским войском. Было упразднено Войсковое Правительство и вместо него создавалась Войсковая канцелярия, получившая права губернского правления. Подчинённость войска губернатору ущемляло интересы местной администрации, которая не раз обращалась с ходатайством к царскому правительству о передаче под управление Военной коллегии, по примеру Донского войска. Лишь в 1802г. Войсковая канцелярия стала подчиняться по военным вопросам - Военной коллегии, а по гражданским делам - Сенату. Административно - территориальные преобразования начала Х?Хв. коснулись в 1802г. и Черномории. В результате разделения Новороссийской губернии на три новых: Николаевскую, Екатеринославскую, Таврическую - Земля Черноморского войска вошла вновь в состав последней и образовала Фаногорийский уезд, преобразованный затем в Тмутараканский. С 1802 по 1820гг. Черномория подчинялась по гражданской части Тавричесскому губернатору а по венной Херсонскому военному губернатору.
Происходят изменения и в административно - территориальном устройстве Черномории. В соответствии с указом от 20 мая 1802г. войсковые земли разделялись на четыре земских сыскных начальства: Екатеринодарское, Ейское, Бейсугское, Таманское. Григорьевский округ упразднялся и его селения включались в Бейсугское и Ейское начальства.
В связи с активными военными действиями на Северном Кавказе и расширением казачье колонизации края. Возникла необходимость подчинения Черноморского войска кавказскому начальству. В силу именного Указа данного Сенату 11 апреля 1820г., Черномория стала подчинятся начальнику Отдельного Грузинского корпуса генералу А.Ермолову и причислялось к Кавказской губернии. С преобразованием Кавказской губернии в область Указом от 6 февраля 1827г. было подтверждено вхождение Черномории в состав Кавказской области.
В административном управлении Черномории во второй четверти Х?Хв. все более прослеживается тенденция к обособлению от местного к центральному, военному. Это было закреплено «Положением о Черноморском войске от 1 июля 1842г», согласно которому Черноморское войско в военном и гражданском отношении подчинялось департаменту военных поселений Военного Министерства, а на Кавказе войско по - прежнему подчинялось командиру отдельного Кавказского корпуса. С 1842г. прежние куренные селения стали называться станицами. Так, на Кубани сформировалась система казачьих населённых пунктов - станицы, хутора, сохранившиеся до настоящего времени.
В административно - территориальном отношении с 1842г. Черномория разделялась на три округа. Таманский с окружным правлением в станице Петровской. Округ насчитывал в это время 21станицу с населением 19 тыс. 334 человека. Екатеринодарский округ насчитывал 20 станиц с населением 21тыс. 064чел. Ейское окружное правление располагалось в станице Уманской. На территории округа размещалось 19 станиц с населением в 19тыс 083чел. Земли упраздненного Бейсугского округа включались в Екатринодарский и Ейский округа. Это деление на округа сохранялось до 1860г.

Административно-территориальное устройство

Черномории в конце XVIII века

Вопросы административно-территориальных преобразований в Черномории не остались без внимания кубанских ученых . Вместе с тем, предметом специального исследования эта тема не являлась (исключая, пожалуй, крайне плодотворную работу Г.Н. Шевченко) и историки работали только с главными законодательными актами, анализируя основные этапы преобразований только по ним.

Наша цель – проследить, как протекала практическая реализация указанных законоположений на местах, уделив при этом особое внимание средним и низовым звеньям административной системы, часть из которых просто осталась незамеченными исследователями.

Черноморское казачье войско представляло собой не только военный, но и социально-экономический, политический и этнокультурный организм .

Специфика внутреннего управления в войске (а затем и в землях войска – Черномории) заключалась в слабо очерченных границах между административной, судебной и военной властью. Во многих случаях можно говорить об отсутствии таких границ вообще. Всякое лицо в Черноморском войске, обладавшее какой-либо военной властью, фактически обладало и властью административной, полицейской, судебной.

В момент своего образования войско восприняло в какой-то мере «казачий уряд» бывшего Запорожского войска . На самом верху пирамиды власти находился кошевой (войсковой) атаман. Именно он в полной мере соединял в своем лице военную, административную и хозяйственную власть. Вторым лицом после атамана был войсковой судья. Он вел гражданские и уголовные дела, на нем же лежали судебные обязанности. В то же время, судья считался помощником атамана и также исполнял административные и военные дела, вел войсковое хозяйство. На третьей ступени иерархической лестницы находился войсковой писарь, который заведовал канцелярией войска, вел счета, рассылал ордера. Самые различные обязанности совмещал войсковой есаул: следил за исполнением приказаний атамана и судьи, производил дознание и следствие, наблюдал за порядком и благочинием. В ряде документов конца XVIII в. эти четыре лица выделены в отдельную группу «войсковой» старшины.

Войсковые полковники командовали полками, отдельными командами или административными округами и на вверенном им участке обладали всей полнотой власти. Из опытных и авторитетных казаков выбирались куренные атаманы, имевшие значительные права и обязанности в своем курене.

Присоединяясь к мнению Г. Н. Шевченко, заметим, что центральным органом управления Черноморским войском был Кош, в ведении которого были административные, военные, финансовые, судебные и другие дела войска (персонально, как нам кажется, Кош представлял триумвират в лице войсковых атамана, судьи, писаря) . В то же время стоит отметить, что в конце XVIII-начале XIX в. термин «Кош» нес и другие смысловые нагрузки: штаб-квартира, главный стан, лагерь, резиденция, «столица» войска; в ряде случаев, как кажется, и весь административный аппарат первых лиц войска (так называемая Канцелярия).

Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань в составе крупных и организованных партий произошло в 1792 - 1794 гг. . В Черномории формируется иная система органов административного управления. Возникают две, отличающиеся друг от друга структуры – сельская и городская (разумеется, при сохранении и общевойскового административного аппарата).

Первые переселенцы основали на Кубани множество временных селений, где проживали казаки, приписанные к самым различным куреням . В августе 1793 г. все селения, находящиеся близ границы, были переданы в ведение кордонных старшин, жителям же приказали избрать атаманов и писарей . Каждые семь дней атаман обязан был рапортовать «о благополучии» кордонному старшине, тот – «частному» начальнику кордона (кордонная линия делилась в тот период на две части), а последний – кошевому атаману.

Однако уже 19 ноября всех кордонных старшин от командования селениями отстранили, жителям вторично приказали «за между себя избрать честных людей атаманов и исправных писарей» . Атаманы селений обязывались каждую субботу доносить командиру своей части кордона о кражах, убийствах, воровстве. При этом жителям запрещалось, минуя своего атамана и частного командира, «трудить главную команду обо всех ссорах и драках». Все тяжбы должен был разбирать атаман, собрав все общество. Так возник в Черномории институт сельских атаманов.

Первыми административно-территориальными образованиями в Черномории стали Фанагорийская и Ейская паланки. Первые историки Черноморского войска Я. Г. Кухаренко и А. М. Туренко сообщают об этом событии так: «Вслед за сим (речь шла об установке кордонов – авт.) распоряжениями по границе учреждены паланки – первая в Тамани, куда полковником назначен премьер-майор Савва Белый, а вторая на реке Ее, в карантинном строении, под управлением полковника Семена Письменного, … в ведомство сей поступили рыболовные промыслы на приморских косах Ейской, Долгой, Камышеватой» .

Территориальное деление на паланки и дистанции существовало в войске и в годы войны в междуречье Буга и Днестра. Скажем, в апреле 1792 г. М. Гулик докладывал в Кош о бесчинствах творимых старшинами Кинбурнской паланки . Капитан Петр Бурнос в том же году докладывал: «дистанции моей в слободах Короткой и Незавертай … между войском и поселянами состоит благополучно» .

Важнейшим шагом на пути создания четкой административно-территориальной структуры Черномории стало принятие 1 января 1794 г. «Порядка общей пользы» - документа, регламентирующего управление, расселение и землепользование в Черноморском войске. Документ этот неоднократно анализировался с самых различных позиций. Исходя из цели и задач нашей работы, мы постараемся акцентировать внимание только на узловых моментах и тех, которые прошли мимо внимания исследователей.

Прежде всего, отметим, что «Порядок» не представляет собой в правовом отношении самостоятельный и оригинальный документ, созданный лишь интеллектуальными усилиями местной казачьей элиты. Он базируется на общероссийских актах: «Учреждения об управлении губерниями» и «Устава благочиния». В связи с этим представляется, что ведущую роль при создании «Порядка общей пользы» сыграл войсковой судья А. А. Головатый, служивший до образования Черноморского казачьего войска капитан-исправником (т.е. полицейским чиновником) в Новомосковске и потому прекрасно знавший общероссийское законодательство.

Первым пунктом «Порядка» учреждалось Войсковое правительство, «управляющее войском на точном и непоколебимом основании всероссийских законов». В его состав входили кошевой атаман, войсковой судья и войсковой писарь. Таким образом, Кош - как главный орган управления войском - трансформировался в войсковое правительство. В значении же «главный стан войска», Кош употреблялся еще много лет даже в общероссийских законодательных актах .

Важно отметить следующее обстоятельство – учреждение Войскового правительства явилось по сути дела формальным актом, закрепившим давно уже существующее в жизни. Дело в том, что бумаги за подписью Войскового правительства встречаются задолго до 1794 г. За один и тот же период параллельно фигурируют документы озаглавленные: «Из коша верных казаков Черноморских» и «Из войскового правительства войска...». «Порядок общей пользы» лишь устранил эту двусмысленность. Фактически он явился подзаконным местным актом, так как юридически существование Войскового правительства было Высочайше узаконено грамотой Екатерины II от 30 июня 1792 г. .

Вместе с тем нельзя не сказать о том, что само правительство уже в конце XVIII в. считало себя существующим с 1794 г. и за решения более раннего периода никакой ответственности не брало.

В Екатеринодаре для «прибежища бездомовных казаков» предполагалось выстроить сорок куреней, а по границам войска поселить куренные селения. В куренях избирались куренные атаманы сроком на один год, обязанные при курене иметь «безотлучное пребывание». В их функцию входило: «по нарядам начальства на службу казаков, чинить немедленное выставление и случающиеся между куренными людьми маловажные ссоры и драки разбирать голословно и примирять, с доставлением обидимой стороне справедливого удовольствия, а за важное преступление представлять под законное суждение войсковому правительству».

Для «заведения и утверждения благоустройного порядка» войсковая земля разделялась на пять округов со следующими окружными правлениями во главе: Екатеринодарское, Фанагорийское, Бейсугское, Ейское, Григорьевское. «Первое, при реке Кубани, между Казачьим ериком и Усть-Лабинскою крепостию, второе, от Черного моря до Черного ерика на Фанагорийскому острову, третие, от Ачуева вверх по Азовскому морю до речки Челбасъ, с левой стороны течения реки Бейсу, при устье его, четвертое, от реки Челбас до реки Ея, при устье ея, а пятое при границе от стороны Кавказского наместничества, по размежевании земель». Необходимо отметить, что окружные правления Черномории представляли из себя не что иное, как земскую полицию. В ряде документов 1794 г. встречаются такие формулировки: «… для лучшего управления земской полиции…войсковая земля разделена на пять округов» .

Земская (или сельская полиция) в виде так называемого нижнего земского суда была создана на основе «Учреждения для управления губернии», изданного в 1775 г. Суд выполнял административно-полицейские и судебные функции на территории уезда, был выборным и коллегиальным, состоял из 4-5 человек во главе с земским исправником .

В Черномории в состав окружных правлений входили полковник, писарь, есаул, хорунжий. «Порядок общей пользы» четко не фиксировал, каким способом должны были формироваться окружные правления – выборным или приказным. Последующие документы не оставляют сомнений в том, что ни о какой выборности не могло быть и речи – все эти лица назначались Войсковым правительством. Глава окружного правления в официальных документах именовался чаще всего так: «Полковник Ейской округи». Однако нередко его называли просто «начальником» или «командиром» округи.

Обязанности окружных правлений Черномории в общих чертах были схожи с обязанностями сельской полиции. В обязанности окружных правлений входило следующее:

Заботиться о «заведении жителями хлебопашества, мельниц, лесов, садов виноградов, скотоводства, рыболовных заводов, купечества и прочих художеств;

Сохранять имеющиеся леса от вырубки и пожара;

- «голословно» разбирать ссоры и драки, обиженных защищать, вдовам и сиротам во всем помогать, ленивых приучать к трудолюбию, холостых «побуждать» к женитьбе, непокоряющихся власти штрафовать, а преступников присылать в войсковое правление для законного осуждения;

Присылать главной команде семидневные рапорты о благосостоянии всех военных жителей, а в случае чрезвычайном рапорт присылать в тот же самый час;

Регулярно осматривать в исправности ли переправы, мосты, гати;

Смотреть за жителями, за чистотой в городах и селениях, а на случай пожара, проверять имеется ли вода и инструменты к тушению;

Ловить и отсылать воров и разбойников к «законному осуждению»;

В случае заразной болезни отделять зараженных от здоровых, окружить караулом и рапортовать войсковому правительству «откудова таковое зло возымело начало»;

Сообщать войсковому правительству о случаях падежа скота.

Сугубо местной особенностью было наблюдение за поголовной и постоянной вооруженностью жителей.

Промежуточное звено между войсковым правительством, средним и низшим уровнем власти – занимал войсковой есаул. «Порядок» вменял ему функции контроля за исполнением повелений атамана и правительства окружными чиновниками и кордонными старшинами. Инструкция войсковому есаулу, в частности, предписывала:

- «Не исполнителей закона и установленного порядка… представлять начальству»;

- «Маловажные и уголовные дела разбирать в ведомстве сего войска случившиеся, не исключая и тех мест где над войсковыми жителями и частные командиры определены … виновных старшин присылать … на решения правительства, а рядовых на том же месте штрафовать по мере вины их…». Важные дела предписывалось отсылать в правительство или ближнее окружное правление.

- «Буде где появится … скопище воров и разбойников, о таковых дать знать правительству, а самому отправиться с потребным числом команды в то место, стараться всех переловить; а затем по расспросе на месте … забрав под караул, имение всех их описать без остатка… самих же учинивших злое дело… доставлять правительству для суждения по законам»;

Следить за вырубкой леса, исправностью мостов, чистотой улиц и дворов, за противопожарными мерами;

Наблюдать за мерами и весами. Продавцов с фальшивыми мерами и весами брать под караул и доставлять в правительство, товары их опечатывать;

Беглых и беспаспортных брать под стражу и передавать в войсковое правительство; «передержателей привлекать к суждению по законам»

К «Порядку общей пользы» был разработан специальный «Штат по должности кошевого атамана и войскового правительства» . Штат предусматривал создание следующих экспедиций и отделений: паспортов и билетов, воинских, казенных и гражданских дел, дела по разным публикациям. Всего штат правительства и атамана насчитывал 18 человек, расходы на зарплату, канцелярские товары и дрова были определены в 2000 руб. Следует отметить и наличие иной точки зрения на структуру Войскового правительства. В справке 1822 г., подготовленной к «Правилам по управлению Войском Черноморским» (разработанным А.П. Ермоловым) утверждалось, что Войсковое правительство в 1794 г. состояло из войскового атамана с двумя судьями, секретарем, протоколистом и заключалось в трех повытьях и регистратуре . Указанный состав правительства документами конца XVIII в. не подтверждается.

«Завести» окружные правления, назначенные «Порядком общей пользы», удалось далеко не сразу. В сентябре 1794 г. войсковой судья А.А. Головатый доложил правительству, что «Порядком общей пользы» предположено пять окружных правлений, из них открыто только два: Фанагорийское (во главе – полковник И. Юзбаша) и Ейское (полковник Е. Чепега). Войсковой судья лично назначил полковниками в Екатеринодарское, Бейсугское и Григорьевское правление К. Белого, А. Миргородского и И. Кулика. Сообщив об этом правительству, А. Головатый предложил ему разделить землю на пять округов. Таким образом, мы можем сделать вывод, что за восемь месяцев со дня принятия решения никаких практических мер по разграничению войсковой земли предпринято не было.

26 сентября 1794 г. состоялось заседание Войскового правительства, где оно и приказало разделить земли войска на 5 округов , при этом их границы были уточнены и несколько отличались от обозначенных «Порядком».

В кубанской историографии, кажется, еще не встречалось сообщение, что в августе 1793 г. в Черномории создали особую команду «для снятия на карту войсковых земель» . Возможно, именно ее данные дали возможность разделить Черноморию на округа и выделить предполагаемые места под поселение куренных слобод. Впоследствии границы округов стали предметом длительных и ожесточенных споров, но это тема отдельного исследования.

На своей территории окружные полковники обладали значительной властью. Они вводили новые должности: базарных, береговых старшин, особых смотрителей в отдаленные селения, урочища, косы, рыбные заводы.

Помимо «Порядка общей пользы» должностные обязанности окружных правлений, войскового есаула и куренных атаманов определялись специальными инструкциями. Для окружных правлений было подготовлено особое «Наставление из войскового Черноморского правительства», созданное на основе «Устава благочиния» и лишь немного подправленное на местный лад. Обязанности полковников правлений во многом совпадали с полномочиями земских исправников или капитанов, записанных в «Учреждении для управления губерний» (7 ноября 1775 г.).

Труднее разобраться с компетенцией куренного и сельского атаманов и сельского смотрителя. Из «Наставления» для куренных атаманов войскового атамана Т. Котляревского от 10 февраля 1799 г. мы узнаем, что безусловно главным в этой триаде считался атаман куренной, а сельский выступал его помощником, выполняя все его приказания на месте в куренном селении .

Таким образом, в конце XVIII в. административный аппарат Черномории (без Екатеринодара) был представлен Войсковым правительством, войсковым есаулом, окружными правлениями, куренными и сельскими атаманами, особыми смотрителями, приставами и десятскими селений и различными чиновниками, отвечавшими за какой-то узкий участок работы (к примеру, «береговой старшина»).

В заключение несколько слов о создании административных структур в войсковом граде Екатеринодаре. 20 октября 1793 г. кошевой атаман З. Чепега назначил первым городничим Екатеринодара Д. С. Волкореза . Городничий, согласно «Учреждению для управления губерний» являлся главой администрации и полиции уездного города. Его функции определялись специальной инструкцией, во многом аналогичной инструкции капитан-исправника нижнего земского суда. Обязанности городничего Екатеринодара были определены ордером кошевого атамана З. Чепеги 19 ноября 1793 г. . Этот документ довольно часто цитировался в исторической литературе и нет смысла на нем останавливаться. Можно отметить лишь появление в городе квартальных. Документы этого периода свидетельствуют о существовании «городнического правления»: городничий, его помощник, писарь.

В августе 1798 г. атаман Т. Котляревский приказал городничему капитану Танскому иметь при «городничестве» двух квартальных и двух конных рассыльных, а от граждан города избрать десятских и сторожей .

Таким образом, порядок организации административно-полицейской власти в Екатеринодаре в конце XVIII в. можно представить следующим образом: Черноморское войсковое правительство, городничий, помощник городничего, писарь и его помощник, квартальные надзиратели, десятские, сторожа. Следует только отметить одну городскую особенность: каждый казак, проживавший в Екатеринодаре, но будучи приписанным к своему куреню, подчинялся не только городским властям, но и своему куренному атаману.

Подведем итоги. К концу XVIII в. в Черномории сложилась довольно стройная и относительно дееспособная административная система. Ее средние и низовые звенья находят свои аналоги в общероссийской, естественно имея некоторые местные особенности. Войсковое правительство представляет из себя высшую исполнительную власть и занимается военными, экономическими, культурными, социальными, религиозными вопросами. В то же время на местном уровне оно обладает и некоторыми законодательными правами (что обусловлено относительной автономией казачьего войска), и значительной долей судебной власти, являясь высшей судебной инстанцией в Черномории. При этом общероссийские законы очень гибко интерпретируются и адаптируются к старым казачьим обычаям.

Отличительной чертой административного аппарата Черномории конца XVIII являлся его ярко выраженный военно-полицейский характер.

Численность, национальный и социальный состав

Черноморского казачьего войска в конце XVIII века

В первые месяцы своего существования волонтерные команды, созданные по распоряжению князя Г. А. Потемкина, пополнялись очень медленно. К концу 1787 г. в «вольной запорожской команде» (одновременно употреблялось еще несколько названий этого воинского контингента) числилось только 600 человек . Ордером от 2 января 1788 г. Потемкин призывает С. И. Белого «употребить всемерное старание о приумножении казаков». В январских документах уже употребляется выражение «войско верных казаков», войсковым атаманом которого назначается С. И. Белый. Название «войско» еще слишком претенциозно для такой небольшой группы людей. В данном случае учитывались юридические и психологические последствия этого решения.

Динамика роста численности войска выглядела так. В феврале 1788 г. в нем состояло 732 человека, к концу марта – 1343, в мае – 1812, в июне – 2095 . В июне 1788 г. строевой состав войска был следующим: один войсковой атаман, один войсковой есаул, по 5 полковников, есаулов, хорунжих, 6 полковых старшин, 38 куренных атаманов и один артиллерийский, 104 канонира и 1973 рядовых казака .

Следует сразу оговориться, что любая статистика в отношении казачьего войска в значительной степени относительна. Немалое число казаков постоянно находилось в легальных и нелегальных отлучках. Одни просто убегали, другие уходили на заработки. Часть казаков возвращалась со службы в дома, и занималась хозяйством, многие находились в «домовых отпусках» по разным поводам. К примеру, в августе 1788 г. на гребной флотилии числилось 2245 человек, а в наличии состояло всего 1621 .

Эту, довольно непривычную для нас, картину иллюстрирует следующий документ. В рапорте на имя войскового судьи А. А. Головатого полковой хорунжий Ночевный сообщает о вербовке в войско 41 человека . Вместе с тем он вынужден доложить, что с собой привел только 13, а 28 остались в домах «в рассуждение нынешнего рабочего времени».

По сентябрьским ведомостям на получение жалованья, общая численность войска исчислялась в 4104 человека . На зиму большинство казаков распустили по домам и на заработки. Собрать их оказалось крайне сложно и только к лету 1789 г. численность войска достигла уровня прошлого года. Следует отметить крайнюю противоречивость источников. По июньской ведомости в пешей команде было 3143 человека, а по рапорту Головатого князю Г. А. Потемкину – более пяти тысяч человек . В любом случае количество людей не оправдывало расчетов князя. 4 октября он в очередной раз приказывает: «войску верных казаков Черноморских позволяется принимать всех свободных людей…» . К концу года войско имело уже более 7 тысяч человек по списочному составу, в том числе около 2300 конных.

В 1790 г. в документах фигурируют примерно те же цифры. Состав войска значительно вырос в следующем 1791 г. В ведомости 30 ноября 1791 г. численность черноморцев – 12620 человек . В это число входили 4 войсковых старшины (войсковые: атаман, судья, писарь, есаул), 27 полковников, 12 бунчуковых товарищей, 15 полковых старшин, 171 полковой есаул в чине поручика, 34 полковых есаула в чине подпоручика, 321 полковой хорунжий (прапорщики), 148 старшин без армейских чинов (т.е. всего 732 старшины) и 11888 атаманов (куренные и пушкарский), канониров, казаков. Из них действительно состояли на службе 335 старшин и 7165 казаков. К марту 1792 г. общий списочный состав войска сократился до 10 тысяч человек. В этом же году началось переселение черноморских казаков на Кубань.

В исторической литературе нет единого мнения о числе переселенцев 1792-1794 гг. А. Скальковский писал о 5803 казаках . М. Мандрика считал, что на Кубань перешло 8200 человек, а 4400 остались по разным причинам . И. Д. Попко указывал на 13 тысяч строевых казаков и «при них до пяти тысяч душ женского пола» . П. П. Короленко и Ф. А. Щербина вели речь о 17 000 душ мужского пола .

В ряде случаев эти разногласия вполне объяснимы. В источниках не всегда можно разобрать значение той или иной цифры (да и доверяться источникам можно с очень большой оглядкой). Идет ли речь только о мужчинах, или о женщинах тоже? Указаны в числе казаков только строевые или же строевые вместе с престарелыми и малолетками? К тому же нельзя установить четкую временную границу окончания переселения. Переход на Кубань крупных организованных казачьих партий завершился в 1793 г. Однако данные 1794 г. настолько отличаются от данных 1793 г., что можно говорить о настоящем потоке переселенцев и беглых в Черноморию. Поэтому указание числа переселенцев должно быть обязательно привязано к конкретному времени.

В начале 1793 г. на Тамани числилось 3947 казаков и старшин, но из них около тысячи ушло на заработки в Таврическую область. Атаман З. А. Чепега выступил в поход с командой чуть более двух тысяч человек. В колоннах А. А. Головатого находилось немногим более 7 тысяч человек. Следовательно, к сентябрю 1793 г. на Кубань перешло примерно 13 тысяч человек. Но из отрядов Чепеги и Головатого часть людей, тоже ушла на заработки, часть вернулась за семьями (и в том, и в другом случае немало казаков не возвратилось), часть казаков перешла в земли войска Донского и поселилась там.

По рапорту 1 декабря 1793 г. губернатору С. С. Жегулину численность войска показана в 11 677 человек . Из этого числа в отлучках находилось 3682 казака. Рапорты 1793 г. создают впечатление формальных отписок. В течение нескольких месяцев указываются одни и те же цифры. Действительно, кто мог хотя бы относительно точно сосчитать казаков, приходивших в Черноморию в разное время, в составе разных отрядов и партий, и расселявшихся стихийно и хаотично. Буквально через 4 года (в 1797 г.) атаман Т. Т. Котляревский в записке на имя императора утверждал, что в 1793 г. «перешло на оную землю … в числе мужского пола до 16 тысяч» .

По данным переписи, проведенной поручиком Миргородским и корнетом Демидовичем зимой 1793-1794 гг. (завершена к 1 марта 1794 г.) в Черномории проживало 12645 казаков . В отчетах высшему начальству за июль 1794 г. численность войска показана 12 544 человека . Из них взрослых и годных к службе – 7 761 человек. Остальные – престарелые, больные, малолетние. К октябрю 1794 г. строевой состав достиг 10 408 человек, общий – 14 516, к декабрю – 16 222 . Таким образом, за вторую половину 1794 г. состав черноморского войска увеличился почти на 4 тысячи (вполне возможно, что столь значительный прирост объясняется не только притоком извне, но и более точным учетом черноморцев, рассеянных по отарам, рыбным заводам, плавням).

Во второй половине 1795 г. и в 1796 г. наблюдается тенденция к снижению численности населения. С одной стороны, это было следствием решительных мер властей по пресечению бегства крепостных крестьян в Черноморию, с другой – наблюдается некоторый отток казаков в места их прежнего проживания. Свою страшную лепту внесли и болезни. По данным февраля 1797 г. общая численность Черноморского войска составила 14 416 человек . Казаков, годных к службе, 9 498, престарелых и больных – 1 594, малолетних – 3 308. В декабрьской записке 1797 г. атаман Котляревский писал: «Войско обессилело и сейчас, считая взрослых, годных к службе, престарелых, изувеченных и малолетних, всего мужского пола до 13 500 человек» .

В ведомости о состоянии войска за июль 1798 г. показано уже 18 618 казаков (т.е. за полгода увеличение на 5 тыс.) и 7 988 женщин . Годных к службе – 12 543, престарелых – 1 454, малолетних – 4 091. Но буквально через два месяца «ведомость о благосостоянии войска» от 30 сентября представляет нам совершенно другую картину .Мужчин – 13 173, женщин – 5 846. Годных к службе – 8 702, престарелых – 774, малолетних – 3 687. Столь существенное разночтение, скорее всего, объясняется издержками системы сбора информации. Не исключена и сознательная фальсификация данных.

Перепись 1800 года зарегистрировала в Черномории 23 474 мужчины и 9 135 женщин . Годных к службе 15 573, престарелых – 2 446, малолеток – 5 415. По дополнительной переписи, сделанной по приказу генерала И.И. Михельсона, выявились еще более двух тысяч бродяг.

О том, насколько «точны» были переписи населения в Черномории, красноречиво говорит одно из заседаний Войсковой канцелярии 1801 г.: «По сделанным вновь сего года переписям нашлось еще сверх означенного количества по всем куреням больше 11 тысяч 653 душ, в числе коих мужского пола 8 693, женского – 2 960, которые причитая к прежним, составят всех 32657… Это доказательство сколь нужно иметь вернейший счет людям» .

Таким образом, мы можем с осторожностью констатировать, что за 7 лет проживания на Кубани численность казаков Черноморского войска, по сравнению с первоначальным его составом на момент организованного переселения (1792-1793 гг.), увеличилась почти в три раза.

Волонтерные команды, положившие начало Черноморскому войску, первоначально комплектовались из казаков, служивших в бывшей Запорожской Сечи. В. А. Голобуцкий выделил четыре группы среди бывших запорожцев, по тем или иным причинам поступавшим в новое войско . Перед старшиной и имущим казачеством открывались перспективы служебной карьеры и получения земли. Казаки среднего достатка стремились восстановить свою собственность и освободиться от барской опеки. Бывшая запорожская беднота, владевшая крохотным хозяйством, пыталась освободиться от крепостнических пут. В четвертую группу входил полностью неимущий люд – серома, состоявшая в это время из крепостных и бездомных бурлак.

Разрешение принимать в казаки всех желающих свободных людей резко меняет облик войска. В него устремились социальные элементы, представляющие различные сословные группы русского общества. В Черноморское войско вступали мелкопоместные и беспоместные украинские дворяне. Нередко такое вступление являлось чистейшей фикцией. Новоприписанный казак продолжал преспокойно жить дома, даже вне территории войска, получив документы о бессрочном отпуске или нарядив от сего наемника. Этих людей привлекали экономические выгоды, связанные с поступлением в войско.

Под протекцию войска стремились попасть торговцы и дворяне, промышлявшие торговлей. Поступив в казаки, они выходили из податного сословия, а поставив вместо себя наемника, исключали и трагические превратности бранной жизни.

Поступали в новое войско и представители других казачьих войск. Это, прежде всего бывшие реестровые казаки Левобережья, стремившиеся вырваться от помещиков. В именном списке казаков 1793 г. мы практически в каждом курене встречаем выражение: «из гетманских казаков», «из малороссийских казаков» . Здесь же упоминаются донские и чугуевские казаки. Есть свидетельства о поступлении в черноморцы казаков Бугского полка.

Немало среди черноморских казаков встречается вышедших «с польской службы жолнер». Нередки случаи зачисления в казаки отставных солдат и офицеров русской армии. Значительную группу в войске составляли разночинцы.

В списках казаков часто встречаются «казенного ведомства поселяне», люди «мужицкого звания» и «неизвестно какого звания». Это и не удивительно, так как только одним повелением Г. А. Потемкина в казаки было зачислено 4 569 поселян Екатеринославского наместничества . Большое количество беглых из разных областей России выявил В. А. Голобуцкий. Для этих людей поступление в казаки означало легализацию своего положения. Основную массу беглых составляли крепостные крестьяне, но встречались преступники и дезертиры.

Значительных размеров достигла практика комплектования войска «сверху». В казаки зачислялись люди различного социального происхождения не только по приказам Г. А. Потемкина, но и генерал-майора де Рибаса, князя Н. В. Репнина, М. И. Кутузова и других военачальников русской армии. Поэтому уместно задаться вопросом: какое же количество в Черноморском войске составляли бывшие запорожцы?

По подсчетам И. В. Бентковского, в 1795 г. «истых сечевиков» насчитывалось только 30 %, «охотников» из свободных людей – 40 %, «прочих» – 30 % . Методика получения этих цифр не совсем понятна и, возможно, не вполне корректна. Ф. А. Щербина просто констатировал: «… в Черноморское войско записалось много лиц, не имевших никакой связи с Сичью» .

Определенную помощь в разрешении этого вопроса могут оказать материалы упомянутой нами переписи 1793-1794 гг. Из 12 645 казаков бывших запорожцев показано в ней 5 503 человека, то есть приблизительно 43 %. Эти цифры, конечно, относительны. В числе «запорожцев», бесспорно, присутствует немало беглых (это легко подтверждается документами), создавших себе более или менее убедительные легенды. Приток беглецов на Кубань, принимавший порой, по словам В. А. Голобуцкого, «черты организованного переселения», должен был неуклонно снижать процент бывших запорожцев среди черноморских казаков.

Источники комплектования и пополнения Черноморского казачьего войска определили его многонациональный состав. По словам Ф. А. Щербины, в собранное из разных мест разноплеменное войско вошли великороссы, поляки, литовцы, молдаване, татары, греки, немцы, евреи. В. А. Голобуцкий отмечал случаи поступления в казаки еще и болгар, сербов, албанцев. Подтверждение словам историков мы находим во многих документах, вышедших из казачьей среды. Скажем, на заседании Войскового правительства 16 марта 1794 г. говорилось: «Старшины и казаки при собрании сего войска поступили на службу из разных мест Российской империи и Польской области» .

В высших эшелонах черноморской старшины мы встречаем «польской породы» войскового писаря и. Подлесецкого. Примечательна история хорошо известной черноморской семьи Бурносов. Основатель рода Петр Бурнос – поляк Пинчинский. В начале XIX в. он усыновил абадзехского мальчика. Родной сын Петра Бурноса – Корней, взял в семью еврейского мальчика. Спустя несколько десятилетий приемный сын П. Бурноса писал: «Василь Корнеевич Бурнос – поляк, я – черкес, Старовеличковский Бурнос – еврей» .

Сохранилось значительное число документов о поступлении в казаки адыгов, евреев, армян, греков и представителей других национальностей . Однако, признавая полиэтничный состав войска, мы вполне солидарны с Ф. А. Щербиной, утверждавшим, что представители других национальностей просто «тонули» среди малорусского населения.

Малороссийское происхождение большинства черноморских казаков косвенно подтверждают куренные и полковые списки, где явно преобладают украинские фамилии. Правда, стоит оговориться, что фамилии (клички, прозвища) не всегда служат надежным ориентиром. Подлинная фамилия войскового полковника Алексея Высочина оказалась Цвень (в ряде документов – Цвененко), полковника Ивана Павловича Великого – Губарь. Под фамилией Мельниченко записался некий молдаванин, а отцом сотенного есаула Греднева был «прусский Эдельман Грейф» .

Не следует доверять и таким этномаркирующим фамилиям как Бессараб, Цыган, Болгарин, Литвин и пр. Настоящая фамилия капитана Ляха была Шанька. Этноним «Литвин» мог означать (в зависимости от того, кто составлял документ) и жителя северной Украины, и белоруса, реже поляка, а то и просто католика.

Но процент подобных погрешностей невелик. Малороссийское происхождение подавляющего числа черноморских казаков подтверждает огромное количество документальных источников, содержащих такую стандартную формулировку: «… он породы малороссийской, звания казачьего».

Трехэтапное переселение на Кубань в первой половине XIX в. более ста тысяч малороссийских казаков (фактически крестьян) окончательно определило этническое лицо черноморского казачества.

Заключение

Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань никак не отнесешь к числу ординарных событий в русской истории конца XVIII века. Как ни парадоксально, но мы не сформулировать документально обоснованные причины, вызвавшие к жизни это событие. Слабость источниковой базы заставляет исследователей действовать в рамках формальной логики и прибегать к методу экстраполяции. Назовем несколько, на наш взгляд, «очевидных» причин: необходимость постоянного русского военного присутствия на Северо-западном Кавказе, создание оборонительной линии вдоль новой южной границы империи; колонизация и экономическое освоение прикубанских земель; удаление с западной границы беспокойных элементов, постоянно контактировавших с турецкими казаками; уничтожение забужского «моста» (термин В. А. Голобуцкого) для беглого населения правобережной и Левобережной Украины; перераспределение земель в междуречье Буга и Днестра и, в связи с этим, поиск для войска новой территории… Можно привести еще целый ряд причин, но самом деле статус «очевидных» они могут приобрести лишь не репрезентативной источниковой базе. К сожалению, и сегодня остаются актуальными слова Голобуцкого, высказанные полвека назад: «Какие именно конкретные соображения оказались решающими в вопросе о переселении войска из-за Буга на Кубань, сказать трудно» . Пока мы с трудом понимаем логику принятия решений в высших эшелонах власти и алгоритм их претворения в жизнь.

Очевидно, что в первоначальном проекте правительства, речь шла о выделении черноморцам лишь «острова Тамана». Когда впервые появилась формулировка «Тамань с окрестностями оной», кто ее автор, как локализовались эти «окрестности» – на эти вопросы точного ответа пока нет.

Вполне определенно мы можем заявить, что решение о выделении земель войску уже было принято, и только после этого в Кош поступил приказ о направлении в столицу депутации для получения на эти земли жалованной грамоты. Вместе с тем, разработка в Коше прошения на имя императрицы и инструкции главе делегации, ясно свидетельствуют об аморфности плана правительства и о реальных шансах казачества внести в него более выгодные для себя условия.

В кубанской историографии дипломатическая деятельность А. А. Головатого в Петербурге, переполненная заимствованиями из беллетристики, сильно напоминает приключенческий роман . Как явствует из писем самого войскового судьи, никаких переговоров с императрицей он не вел, интересы войска представлял В. С. Попов. Вместе с тем, мы не склонны преуменьшать роль главы депутации в успехах войсковой дипломатической миссии. Ловкий и находчивый войсковой судья А. А. Головатый имел в столице широкие связи, умел ладить с «сильными» мира сего, и потому опосредованно мог влиять на ход принятия решений.

Значительный корпус источников по истории гребной казачьей флотилии позволили установить все основные этапы ее подготовки к переселению. К своим заслугам автор может отнести уточнение места и времени отплытия флотилии на Тамань, анализ ее количественного и качественного состава (по типам судов), разработку проблемы численности первого десанта.

Анализ документов сухопутных переселенческих партий позволил выявить первоначальный план переселения, предусматривающий переход отряда атамана З. А. Чепеги через Крым на Тамань. Отказ от этого пути и выбор северного направления маршрута движения был обусловлен рядом «технических» проблем. Кстати, именно отряд атамана, а вовсе не К. Кордовского, стал второй переселенческой партией. Воссоздана (вслед за П. П. Короленко) реальная – по срокам и последовательности отправления в поход – картина движения переселенческих партий, полностью искаженная Ф. А. Щербиной.

С особым интересом автор писал раздел «Основание куренных селений». Сбор материалов для него продолжался добрых 15 лет – ведь это не основная тема наших научных интересов. И только после того как были просмотрены (буквально подряд) все дела этого периода, хранящиеся в ГАКК, автор прочитал свои выписки, обобщил их и пришел к неожиданным для него самого выводам. Выяснилось, что весной – летом 1794 г. куренные селения (во всяком случае подавляющее большинство из них) еще основаны не были. Мало того, основание селений по восточной границе в 1794 г., представляется маловероятным. Пока прямых документальных подтверждений реального их существования в этом году нами не обнаружено. С другой стороны, по крайней мере, два куренных селения, существовали еще до 1794 г. На наш взгляд, уместно вести речь о юридическом (1794 г.) и фактическом основании куренных селений. Такая градация представляется уместной еще и потому, что многие из куренных селений разместились в уже существовавших поселениях (слободах). Менялось только название, а сам населенный пункт функционировал уже с 1792 или 1793 г. Впрочем, вопрос остается дискуссионным.

Вопрос же о месте основания первых куренных селений оказался еще более сложным и, к тому же, фальсифицированным. Все приводимые в исторической литературе сведения восходят к ведомости конца 1795 г. Но документы явно свидетельствуют о переводе значительного числа селений в течение 1795 г. на новые места.

Таким образом, автором актуализировано множество мелких лакун и «белых пятен» в истории миграции черноморских казаков на Северо-западный Кавказ. Вроде бы давно известна общая канва этих событий российской истории конца XVIII в., но «мозаика» исторического процесса кажется неясной без уточнения каждой маленькой детальки. Если автор для читателя смог прояснить хоть какой-нибудь факт ранней истории черноморского казачества, он считает свою цель выполненной.

Материалы

к публикации подготовили:

Т. И. Сержанова, В. Г. Маркарьян

Примечания

1. Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. Т. 1, 2. Екатеринодар, 1910, 1913; Шевченко Г.Н. Черноморское казачество в конце XVIII- первой половине XIX в. Краснодар, 1993; Очерки истории Кубани (под ред. В. Н. Ратушняка). Краснодар, 1996.

2. Бондарь Н. И. Кубанское казачество (этносоциальный аспект) // Кубанское казачество. История, этнография, фольклор. М., 1995. С. 10.

3. Щербина Ф. А. Указ. соч. Т. 1. С. 505.

4. Шевченко Г. Н. Указ. соч. С. 12.

5. Короленко П. П. Предки черноморских казаков на Днестре. Б/м, б/г.

6. Он же. Первоначальное заселение черноморскими казаками Кубанской земли// Известия ОЛИКО. Вып. 1. Екатеринодар, 1899.

7. Дмитренко И. И. Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска. Т. 3. СПб, 1896. С. 673.

8. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 296. Л. 1.

9. Туренко А. М. Исторические записки о войске Черноморском. Киевская старина. 1887. Т. 17 (март). С. 510.

10. ГАКК. Ф. 396. Оп. 1. Д. 161. Л. 59.

11. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 169. Л. 13.

12. ПСЗ. Т. 27. 1802. СПб, 1830. Ст. 20508.

13. Копии Императорских грамот и других письменных актов, принадлежащих Кубанскому казачьему войску // Кубанский сборник. Т. 8. Екатеринодар, 1901. С. 287.

14. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 338. Л. 3.

войска на Кубань / Б. Е. Фролов. - С. 43-46. - ... Колесов. - Краснодар, 2005. - Вып. 4: Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань / Б. Е. Фролов. - С. 36-41. - ...

Краснодар – екатеринодар история и современность

Урок

Третьей истории города. Рассказ учителя: Переселение Черноморского казачьего войска на Кубань 3.1 Образование Черноморского казачьего войска Весной-летом 1787 г. в воздухе...

Получили места под поселение и в начале мая начали селиться на отведённых местах исторические курени бывшего Запорожского казачьего войска.

Ныне это станицы и города: Батуринская, Брюховецкая, Ирклиевская, Динская, Пластуновская, Васюринская, Старовеличковская, Каневская, Платнировская, Прочноокопская, Тимашёвская (ныне город Тимашёвск), Усть-Лабинская (ныне город Усть-Лабинск) и некоторые другие.

В первый январский день 1794 года был принят «Порядок общей пользы»– документ, регламентирующий управление, расселение и землепользование в Черноморском казачьем войске. В этом акте официально закреплялись название и статус города Екатеринодара . Записано также было и о том, что «войсковую резиденцию решено устроить в Карасунском куте на Кубани и именовать её "градом Екатеринодаром"» . Кроме того, вся территория Черномории разделялась на пять округ, в том числе Екатеринодарскую.

Екатеринодарскому окружному правлению присваивалась печать с изображением казака, водрузившего ратище (то есть, пику) в землю. Эту печать, очевидно, можно считать первой печатью, связанной с именем города Екатеринодара. Иллюстрация: изображение печати Черноморского казачьего войска («Печать коша войска верных казаков черноморских», 1792 год) .

Вскоре было подготовлено «Наставление из войскового Черноморского правительства Екатеринодарскому окружному правлению» - своего рода инструкция по управлению округой, содержащая указания «О должностях», извлечения из «Порядка общей пользы», а также из общероссийских законоположений (в частности, из «Устава благочиния»), немного подправленные на местный лад.

В последних говорилось: «Буде кто определённой должности учнёт ради дел требовать, или брать, или возьмёт с кого плату, или подарок, или посул, или иной подкуп или взяток, доставлять яко лихоимца в правительство...

Буде кто злообычен в пьянстве, беспрерывно пьян или более времени в году пьян, нежели трезв, такого присылать в правительство для определения на воздержание...

Буде кто учнёт чинить колдовство, или чародейство, или иной подобный обман, происходящий от суеверия, или невежества, или мошенничества... или пугание чудовищем, или толкование снов, или искание клада, или имение видений, или нашептывание на бумагу, или траву, или питии, того отослать в правительство».

Эти наставления, следует отметить, выполнялись: до наших дней дошли рапорты екатеринодарского городничего об аресте провинившихся за сквернословие и «обитание в пьяном виде». Правда, таких случаев было мало...

Также 1 января 1794 года вновь образованный в Черноморском казачьем войске курень получил наименование «Березанский». Первым атаманом стал хорунжий Василий Гордеенко.

Было утверждено наименование вновь устраиваемого в Черноморском казачьем войске куренного селения «Екатеринов». Первым куренным атаманом был избран хорунжий Назар Резвый. Ныне это станица Крыловская одноименного района Кубани.

И ещё одно событие 1 января 1794 года . При приграничной крепости Кавказской на реке Кубани донскими казаками (435 душ мужского пола) была поселена станица Кавказская.

1843 год:

Образована самостоятельная Кавказская епархия (в Ставрополе), в ведение которой относилась область войска Черноморского. Первым епископом был Иеремия. Как свидетельствуют архивные документы, впервые Иеремия посетил столицу Кубанского края - город Екатеринодар в мае 1844 года.

1848 год:

В Екатеринодаре создана межевая комиссия, положившая начало землеустроительной службе Кубани.

1869 год:

Открылась первая общедоступная библиотека в городе Екатеринодаре.

1882 год:

Стала издаваться первая в Кубанской области частная газета «Кубань» («общественная, литературная и политическая» ). Выходила она от одного до двух раз в неделю и публиковала много краеведческого материала. Последний номер увидел свет 1 октября 1885 года, и вплоть до 1905-го частных газет в Екатеринодаре не издавалось.

1890 год:

В селе Великом Кубанской области родился Василий Дровянников – воспитанник Кубанского музыкального техникума и Московского музыкального образцового техникума, студии Большого театра; прошедший стажировку в Италии (в легендарном миланском Teatro alla Scala) и с 1925 по 1941 год являвшийся солистом Большого театра, исполнителем басовых партий.

Коллеги по сцене Василия Дровянникова называли «красным Шаляпиным» за то, что помимо певческой стези, занимал ответственные государственне посты. В частности, Василий Евдокимович был одним из руководителей Кубанской чрезвычайной комиссии, заведовал рабоче-крестьянской инспекцией, а позже работал в правлении Госкино СССР уполномоченным по просмотру сценариев.

1901 год:

Открыт приём в музыкальные классы Екатеринодарского отделения Императорского русского музыкального общества (ИРМО). Заведовал музыкальными классами Павел Махровский.

1904 год:

Образован Кубанский комитет РСДРП (Российской социал-демократической рабочей партии), возглавивший деятельность социал-демократов Кубанской области и Черноморской губернии. В его состав вошли М.М.Костеловская, В.С.Попов, А.Г.Щербинин, М.О.Шишкин, С.И.Мартыновский и другие революционеры.

1910 год:

Певческий хор Кубанского казачьего войска возглавил регент Яков Тараненко (собиратель народных песен).

1914 год:

Вышел первый номер еженедельного военно-общественного и литературного журнала «Кубанский казачий вестник» . Журнал являлся продолжением «Кубанского казачьего листка», издававшегося в 1911 – 1912 годах как приложение к «Кубанским областным ведомостям» , а в 1912-м самостоятельно, и имел ультраправое направление.

С 1916 года «Кубанский казачий вестник» носил подзаголовок «Военно-церковно-общественный и литературный журнал».

1937 год:

Президиум Азово-Черноморского крайисполкома принял решение о создании Краснодарского театра музыкальной комедии.

1948 год:

В посёлке Ахтырском Абинского района Кубани в семье сельских учителей родился Юрий Гречко – поэт, журналист, член Союза писателей СССР, Союза российских писателей, лауреат Всесоюзной литературной премии имени Максима Горького, член правления Краснодарской краевой организации Союза российских писателей.

1960 год:

В Краснодаре вступил в строй фарфорофаянсовый завод. С 1966-го носящий наименование «Чайка» – бренд, известный не только в России, но и за рубежом.

Строительство завода было начато ещё в 1956 году. Параллельно, группа рабочих (50 человек) проходила обучение в Ленинградском научно-исследовательском керамическом институте, а затем практику на Дулевском фарфоровом заводе. Так сформировалось ядро коллектива, которому предстояло осваивать новое для Кубани производство.

В марте 1960 года предприятие выпустило первую партию фарфоровой посуды. А в 1964 стало производить и фаянсовую продукцию. Два года спустя в Москве состоялась выставка-продажа кубанского фарфора, имевшая успех.

За прошедшие с момента открытия Краснодарского фарфорофаянсового завода «Чайка» годы, сложилась художественная школа, прошли которую многие мастера.

Образование Черноморского казачьего войска.

Внешне политическая обстановка второй половины 18 века требовала от русского правительства принять серьёзные меры для укрепления обороноспособности страны. Было необходимо найти силы и средства для защиты юго-западных границ Российской империи от набегов ногайских, крымских, татарских и прочих народов. Выход из сложившейся ситуации правительство увидело в бывшем запорожском казачестве.

Запорожское казачье войско долгое время было крупной и дешевой силой в империи. Ликвидировав Сечь в 1775 году, как очаг постоянных многочисленных волнений в среде запорожского казачества, правительство всё же нуждалось в опыте и воинской практике казачества, в первую очередь в связи с сильно обострившимися Русско-турецкими отношениями. Уже в 1783 году под влиянием происков турецкого правительства в Крыму вспыхнул мятеж татарских феодалов. Чтобы подавить его правительство обратилось к бывшим запорожским казакам, точнее к запорожской старшине. А. Головатому было поручено набрать 1000 казаков для участия в подавлении мятежа. Казаки вербовались из числа оставшихся в России и расселенных по разным губерниям, те же, кто ушел в Турцию образовали там Задунайскую Сечь (примерно 5000 казаков), отношения к вербовке не имели.

Еще в 1775 году Потемкин, потребовав у генерала П. А. Теккеля списки благонадежных старшин, сохранил за ними жалование и провиант, как пишет Д. И. Эварницкий, по нормам военного времени, то есть, разрушив Сечь, правительство всё же старалось сохранить поддержку ее влиятельных элементов и запорожской старшины, чтобы не допустить антиправительственных выступлений. И в случае необходимости иметь возможность вновь использовать казаков для нужд государства. Казачья верхушка, желая вернуть утраченные права и привилегии, готова была восстановить казачье войско даже на условиях полного отсутствия казачьих вольностей и жесткого административного подчинения правительству.

Началом будущего Черноморского войска можно считать распоряжение князя Г. А, Потемкина от 20 августа 1787 года. «Чтобы иметь в наместничестве Екатеринославском военные команды волонтеров, препоручил я секунд-майорам Сидору Белому и Антону Головатому собрать охотников, и конных и пеших для лодок, из поселившихся в сем наместничестве из служивших в бывшей Сечи Запорожских казаков». Наименование этого войскового контингента было различно: «вольная запорожская команда», «верное Запорожское войско», «кош верных казаков запорожских», «войско верных казаков» и другие.

Однако последнее со временем вытеснило другие наименования. Подчинялись казаки первоначально Главному Дежурству 3-й, а затем 2-й дивизии Екатеринославской армии. Им выплачивалось жалование: рядовым по 12 рублей в год, а куренным атаманам по 30 рублей.

Численность войска можно определить только относительно, так как некоторые казаки постоянно находились или в бегах, или в легальных отлучках. В конце 1787 года насчитывалось 600 человек, а в конце 1788г-1812 человек.

Казачья старшина в лице З. Чепеги, Сидора Белого, А. Головатого обращается к Екатерине Второй с просьбой создать новое казачье войско. Момент оказался удачен, учитывая сложившуюся внешнеполитическую ситуацию, Императрица разрешает создание войска. Екатерининским указом от 22 января 1788 года объявлялось об организации войска верных казаков, в отличие от «неверных», ушедших в Турцию. Атаманом войска назначен подполковник Сидор Белый. За сбор конных казаков ответственным был назначен З. Чепега, а за пеших - Сидор Белый.

Восстанавливалось старое деление должностей: войсковой (кошевой) атаман, войсковой судья и войсковой старшина (есаул, хорунжий, писарь) - высшее руководство. Затем следовала полковая старшина (довбыш и куренные атаманы), и младшее звено-рядовые казаки и канониры.

Войско состояло, как и раньше из конной и пеших команд. Имелась своя гребная флотилия. Знамена и регалии бывшего запорожского войска были пожалованы «войску верных казаков».

Руководимое А. В. Суворовым войско под командованием С. Белого, А. Головатого и З. Чепеги участвовало в русско-турецкой войне 1787-1791 года.

В апреле 1788 года оно получило название Черноморское казачье войско, за проявленное мужество и верность.

Хотя еще 14 января 1788 года Екатерина издала указ об отводе казакам земель на Тамани или в Керченском куте, на усмотрение Потемкина, первоначально войско было поселено на территории между Бугом и Днестром, на берегу Черного моря, так как Потемкин считал переселение разорительным. После смерти князя казачья старшина просит у Екатерины II расширить территорию проживания и предоставить казакам Тамань и все земли Кубанского края (около 6 миллионов десятин).

Учитывая, что полученные по Кючук-Кайнаджирскому и Ясскому договорам земли надо охранять и осваивать, а казаки одновременно могли делать и то и другое, а так же нежелание помещиков иметь своими соседями казаков, так как учащались крестьянские побеги, Екатерина II 30 июня 1792 года подписала высочайшую Жалованную грамоту, даровав войску в вечное владение, остров Фанагории и все земли Правобережной Кубани от устья реки до Усть-Лабинского редута, так что границей войсковых земель становится с одной стороны река Кубань, а с другой Азовское море до Ейского городка. В общей сложности казаки получили 3 миллиона десятин земли.

Переселение основной массы казачества (25000 человек) произошло в период с 1792-1793 годов. Осуществлялось оно по двум направлениям: через Тамань и с севера через реку Ею.

Первая партия, отправившаяся 16 августа морем, состояла из 61 лодки и одной яхты под командой С. Белого. Препроводить флотилию на Тамань было приписано бригадиру русского флота П. Пустошкину. 25 мая казаки достигли Тамани. Численность прибывших составила 3247 человек, хотя точно её установить трудно.

Вторая партия переселенцев, под командованием полковника Т. Кордовского, двигалась сухим путем и в составе 600 человек 4 сентября прибыла на Тамань.

2 сентября 1792 года в поход выступил кошевой атаман З. Чепега вместе с походной Свято-Троицкой церковью и войсковым правительством. В поход выступило 2063 человека, но прибыло несколько больше, в результате пополнения отряда в пути. 23 октября отряд достиг Ханского городка (г. Ейск), и, перезимовав, весной 1793 года достиг реки Кубань.

В 1793 году прибыл на Кубань с отрядом 5 тысяч человек и войсковой судья А. Головатый.

Последними прибыли из Гаджибея 1 тысяча человек под командой есаула Черненко. Начинается социально-экономическое освоение казаками дарованных им земель.

Было основано около 40 куреней, получившие прежние сечевые названия: Васюринский, Деревянковский, Динской, Брюховецкий и другие. Места для куреней выбирались путём жеребьёвки. Каждый курень имел двух атаманов сельского и куренного. Из 40 только два куреня получили новые названия - Екатериновский и Березанский.

Будущее месторасположение куреней выбиралось старшинами под руководством З. Чепеги, хотя затем их расположение менялось, ввиду неудачного первоначального выбора.

Население куреней было немногочисленным; по переписи начала 1794 года в 40 куренях проживало 12645 человек (из них 43% запорожцев), в 1795 году-25000 душ обоего пола (17000 мужчин).

Для охраны границ такого количества казаков было мало, поэтому правительство решает переселить сюда и малороссийских казаков из Полтавской и Черниговской губернии. Первое переселение состоялось в 1809-1811 годах. Последующие годы Кубанская линия от устья Лабы до Ставрополя заселялась донскими казаками, которые составляли линейное войско. Переселили на Кубанскую линию казаков бывшего Екатеринославского войска (3000 человек) ещё в 1802 году. В 1828 году на Кубань были переселены хоперские казаки. Все они основывали свои станицы. Постоянно пополняли численность населения Кубани и беглые крестьяне, как бы с этим не боролось правительство. Отношение черноморской администрации к беглым было двойственным: оно не могло игнорировать указание властей на запрет приёма беглых, и в тоже время смотрела на зачисление беглых в казаки сквозь пальцы, так как было заинтересовано в росте населения и использовании дешевого труда. Да и само правительство с одной стороны защищало интересы помещиков, а с другой стороны была заинтересована в росте военного населения хотя бы за счет беглых крестьян. В 1793 году 15 августа Войсковое Правительство решило воздвигнуть «главный город Екатеринодар, построить в нем 40 куреней и войсковое правительство». Город решили назвать в честь «Великой Государыни императрицы Екатерины Алексеевны». Местом был выбран Карасунский кут. Е. Д. Фелицин и В. С. Шалграй указывают дату основания Екатеринодара - 24 ноября 1793 года. 1 января 1794 года войсковым приказам был принят «Порядок общей пользы» - документ, регламентирующий управление, расселение и землепользование Черноморского казачьего войска. В нем официально закрепилось название и статус города. 17 марта 1794 года в городе учреждены 4 ежегодные ярмарки, 18 сентября 1794 года началось размежевание города.

В 1794 году в Екатеринодаре насчитывалось 9 домов, 75 хат, 154 землянки. 42 казака жилья не имели. В 1802 году был освящен войсковой собор, а в 1803 году открыта первая школа, в 1806 году преобразованная в училище. В январе 1805 года население Екатеринодара составляло 1710 человек (1108 мужчин и 602 женщины). Город рос и развивался.

Высшая власть на местном уровне в Черномории, составлявшей особую административно-территориальную единицу, подчинявшуюся таврическому губернатору, находилась в руках войскового правительства. Во главе его стояли атаман, судья и писарь. Войсковая рада была упразднена в соответствии с «Порядком общей пользы» в Черномории выделялось 5-ть округов: Екатеринодарский, Фанагорийский, Бейсугский, Ейский, Григорьевский. Границы их были условны. Правления округов располагались в куренных селениях.

С самого начала своего существования войсковая администрация находилась под жестким контролем военных и гражданских властей.

В 1796 году правительство Павла I реорганизовало Таврическую губернию и включило Черноморию в состав Ростовского уезда Новороссийской губернии.

Была изменена и структура управления: упразднено войсковое правительство и создана войсковая канцелярия, подчинявшаяся губернатору.

С 1802 года войсковая канцелярия стала подчиняться по гражданской части-сенату, а по военной-военной коллегии.

В 1802 году Новороссийская губерния распалась на три: Таврическую, Николаевскою, Екатеринославскую. Черномория вошла в состав Таврической губернии.

Административно-территориальное устройство в 1802 тоже претерпело изменения: 20 мая 1802 года землю войска разделили на Екатеринодарское, Бейсугское, Ейское и Таманское сыскные начальства. В 1820 году Черномория входит в состав Кавказской губернии и подчиняется начальнику Отдельного Кавказского корпуса генералу А. П. Ермолову.

В 1827 году Черномория вошла в состав Кавказской области.

С 1842 года Черномория делится на три округа: Таманский, Екатеринодарский и Ейский.

Хозяйственное освоение края началось с расширения площадей сельского хозяйства, хотя ещё некоторое время ведущей отраслью хозяйства оставалось скотоводство. Разводили крупный рогатый скот, овец, коз и лошадей. Черноморские лошади, в отличие от горских скакунов, отличались не столько красотой, сколько выносливостью и неприхотливостью. Выведенная из Запорожья мясная порода крупного рогатого скота была известна далеко за пределами Черномории. Славились также непородистые овцы, выносливые и плодовитые, тонкорунное овцеводство развивалось слабо.

Хлебопашество первоначально играло второстепенную, подсобную роль. В связи с непользованием залежной и переложной системы урожаи были не велики. Севооборот в то время ещё не применяли. Переселенцы перенимали опыт ведения сельского хозяйства у местных народов. Выращивали пшеницу, рожь, просо, гречиху, овес, ячмень, горох.

Первоначально хлеб шел в основном для собственных нужд, а излишки продавали лишь в очень урожайные годы, однако постепенно посевы увеличивались. Развивалось садоводство. Широкое распространение получили фруктовые деревья и виноградники, вывезенные из Крыма. Занимались выращиванием овощей, плодовых, бахчевых и картофеля. Выращивали и волокнистые культуры – коноплю и лен, из которых изготавливали различные масла и пряжу (конопля). Довольно развито было развито пчеловодство, продукция которого шла на собственные нужды и на продажу.

Промышленность развивалась медленно и была представлена в основном кустарным производством. В каждой станице были свои кузнецы, плотники, ткачи, сапожники и т.д. К общевойсковым промыслам относилась добыча нефти и соли, которая велась ручным способом и часто отдавалась на откуп частным лицам. Соль добывали в озерах специальные казачьи команды. Широко было распространено рыболовство, особенно весной, когда рыба шла на нерест. Рыболовство в закрепленных за войском водах было беспошлинным, хотя казаки должны были приобретать у войскового правительства право лова.

Торговля была развита очень слабо и носила в первые годы в основном меновых характер. Однако, как уже говорилось, в 1794 году, было открыто 4 ярмарки и несколько меновых дворов. Постепенное оживление торговли способствовало развитию товарно-денежных отношений и преодолению замкнутости казачьего и горского хозяйства. Это усилило и так уже существующую социальную дифференциацию.